Свежий Номер

№ 1 (99), 2013

Иду по Тушину и лбом
Взрезаюсь в сладостные кущи.
Увлекся умственным трудом
И не заметил куст растущий.

Стою, испытываю шок.
И размышляю планомерно,
Что если б сочинял стишок,
Совсем убился бы, наверно.

Да какие там законы,
Если ходят, как враги,
По России чемпионы,
Тренируя кулаки.

Плохо было Апулею,
Тяжко было и Рабле.
Я вот тут лежу, болею.
Ну а ты сидишь в Кремле.

Ты не царь и не прохожий,
И не самый главный поп.
У меня денек погожий,
У тебя опять потоп.

Ты стоишь на карауле.
Ты ограбил банкомат.
Прилетели гули-гули
И на Гоголе сидят.

Ты зарезал человека,
Но тебе не светит срок.
Ни джигита, ни абрека
Не посадят под замок.

Потому что чемпионы
Не вернутся на Кавказ.
А законы и омоны
Разве только что для нас.

Всемирный топ. А вовсе не потоп.
Идут Агдам и Хам в костюме Евы.
Я никогда не отвечаю в лоб.
И не люблю цитировать припевы.

История выходит, протрубя,
А мы выходим в город для протеста.
Да ладно. Говорите про себя.
Пусть хоть кому-то будет интересно.

Ты заставь дурака, идиот,
Помолиться, он лоб раскурочит.
Только, жаль, не себе. А народ
Знать не знает, и ведать не хочет,

Что нам делать до лучшей поры.
И зачем, подобравши карманы,
Перелетные все комары
Улетели в далекие страны?

Бог не фраер в семейных трусах.
И не выдаст халяль, а свобода
В тех же самых парит небесах,
Просто хуже ей здесь год от года.

Выйдешь в город. И сразу искусство
То танцует вокруг, то поет,
Оскорбляя святейшие чувства:
Чувство долга и веру в народ.

Неспокойно в метро и на воле.
И погоны у каждых дверей.
Может, дело в обычном футболе?
Или все же святой юбилей

Взволновал так родную столицу,
Что любой хочет петь и плясать?
Покупать чебуреки и пиццу
И по стенам кремлевским стрелять?

Не Авророй стрелять для раздора.
А от радости счастья замри.
Да и в Питере, в общем, Аврора.
Или вовсе богиня зари.

Пусть масонское ложе Прокруста
Совершит свой привычный кульбит.
И шестое паскудное чувство
Чувство юмора мне оскорбит.

Говорят, не пытали, не били
Головой, например, о косяк.
Не нанюхался, сука, мол, пыли,
А уже раскололся, слабак.

Говорят, дескать, мучили мало.
Каземат, говорят, да не ад.
И живут — как ни в чем не бывало.
Говорят, говорят, говорят.

Говорят, что жена убежала.
Или вот на работе беда.
Жизнь идет — как ни в чем не бывало.
Ну а как ей идти и куда?

Дорожают посуда и мыло.
И по морде дают за углом.
Так и раньше, товарищи, было
В 43-м и 37-м.

Ну, пугали, конечно, в начале.
Ну, детей обещали убить.
Но ведь ногти не рвали? Не рвали?
Так и нечего тут городить.

Тоже, знаешь, герой сериала.
И под тихое наше нытье
Жизнь пройдет, как ни в чем не бывало.
И как не было, братец, ее.

И с геройством не всякий повязан,
Как со сломанной, скажем, ногой.
И героем я быть не обязан.
И никто не обязан другой.

Пляж центральный превратили в стройку.
Сочи, говорят, тому виной.
Голуби клюют сухую слойку,
И волна ложится за волной.

Дети пива выпили из банки,
Кто-то виноградный самогон.
Подошел мучитель обезьянки —
Параолимпийский чемпион.

Разморило. Сонные движенья.
Я на всякий случай попритих:
Лиза начала кидать каменья
В головы расслабленных пловчих.