Лучше бы он так и оставался в истории литературы легендарным издателем-составителем антологии «Голубая лагуна». Без всей этой нимфеточной похабщины, сюрреалистически-несваримого бреда и блуда. Издатель Евг. Степанов пишет, что на фоне махровой графомании К. К. К. выпуклее и ярче видны отдельные «гениальные» строфы и строки.
Эта рецептура смутно напоминает мне тяжкий труд таможенника. Знаете, когда восточного человека сажают на горшок, дабы выудить из-под него проглоченные драгминералы. Копайтесь сами. Лучше уж Олег Григорьев и митьки, кузьминские «связи» с которыми усмотрела поэтесса Елена Кацюба в цитируемой тут же рецензии.
Нынешний номер «Детей» посвящен, кстати, русской литературе Нью-Йорка, и готовился он при содействии «поэта, культуртрегера, издателя и члена редколлегии» журнала Алексея Даена. Но отобрать я ничего не сумел — скучно. Все какой-то литературной «чертой оседлости» отдает и «второй свежестью». Впрочем, из переводов: живущая на Манхэттене поэтесса Д. Х. Мелем:

«Ничего… Морковный кофе» — так, кажется, писал один любитель Нью-Йорка, ставший на горло собственной песне. Ему-то было на что вставать.