Обзор журнала «Зинзивер», № 6, 2023

…Странная мистика стихосложения, не поддающаяся точным определениям, передаваемая только через легкие, как пианистическое туше, касания словесных клавиш:

Кто-то главный перемолол
свет и тьму в таинственный алфавит.
Я собрал со страниц эту смесь, прочел
и узнал, что нам предстоит
наливаться влагой, как санный след,
погибать под ногами бегущих из
обреченного города.
Сотню лет
выходить во сне на карниз!

Михаил Гундарин хорошо передает тонкость сих ощущений; именно его подборкой открывается 6 номер «Зинзивера», завершающего год.
…Интересен своеобразно шатающийся стих Вячеслав Харченко, свободно парящий как будто и, вместе с тем, тонко моделирующий психологические ощущения:

Вечером после тяжелого трудового дня
Иванову захотелось выпить пива
Как раз стих северный ветер
И откуда-то с Юга запахло морем и хамсой,
Стало казаться что вот сейчас
Должно случиться что-то важное
Ведь должно же что-то случиться
Хотя бы к пятидесяти годам…

…Должно.
Вера в это часто обманывает — в большинстве случаев. Но это не мешает поэзии существовать…
…Вариант сверхкраткого анализа эпохи предлагает Евгений Степанов:

Раньше были ахейцы.
А теперь — ахинейцы.

Ирония здесь туго сплетается с метафизикой, но формула вывода прискорбна, увы.
Самоопределение Степанова делается мудро и с той мерой самоотрицания, которая только укрепляет поэтический свод… Автор четко показывает, насколько все в так называемом литературном процессе погрязло в пустых игрищах, не имеющих отношения к подлинности горения:

Чем наглей рифмач, тем бесталаннее.
Чем скромней — тем более стыда…
А стихи — печаль и покаяние,
А не презентаций чехарда.

Это однозначно, что не с теми я,
Кто наград поболее хотят.
Этот фестивальчик, эта премия…
Для каких-нибудь других ребят.

…Опять же — жутко ломящаяся в потоки времен современность, установив свои правила, не способна отобрать у низвергнутого ныне поэта право быть услышанным… Самим:

Безденежен, смешон, необогрет,
Не нужен ни читателям, ни власти…
Поэт в России больше не поэт,
А бедный лузер самой низшей масти.

Поэт сидит на лавке. Он продрог
И никому не нужен почему-то.
И все-таки один читатель — Бог —
Есть у поэта. И вот это — круто.

…Жизнь густо плещет и блещет плазмой — разноцветной и неистовой — в рассказах Олега Рябова; характеры, представляемые писателем, живо просвечены словом, а зажигающиеся конфликты — вкупе со своеобразной стилистикой — обещают интересное чтение.
Сквозная метафизика современности определяет «Дыхание Севера» — рассказ Игоря Воловика; Елена Литинская развернет яркую панораму жизни молодой нью-йоркской семейной пары, зажигая читательское сердце чужими эмоциями.
Поэзией пропитанные прозаические миниатюры Ирины Антоновой переливаются словесным медом, даря миру щедрые ароматы сирени.
Лабиринты историко-философского исследования развернет Лев Бердников, предложив увлекательное, с приключениями, эссе «Изобличить вертопраха»; энергия мысли движет рецензиями Полины Городецкой и Ольги Ефимовой.
Пародии Евгения Минина, играя отточенными гранями строк, остроумны — без злости: ее и так избыточно сейчас.
Итак, последняя партия «Зинзивера» в этом году исполнена; и стоит прислушаться к насыщенным ее голосовым модуляциям.

Александр БАЛТИН