Свежий Номер

№ 12 (26), 2006

В зеркально-черной луже — след корабля,
Размокший и ненужный — комок рубля,
Играли раньше дети — в моря и шторм,
Прохожий не заметил — и напролом.
Смеркается, и в окнах — повсюду свет,
Кораблики размокли — и моря нет.
И люди так играют — в любовь. В тоске
Живут и умирают. След на песке
Затерся новым следом или ничем.
Ты никому неведом. Да и зачем?

Я опущусь на колени и спрячу глаза
И мое кимоно будет ниспадать складками
Пряча от тебя мой стыд и желание,
Пряча изгибы моего тела и отсутствие белья,
Показывая лишь плавность хрупких рук и лодыжек,
Линию шеи переходящую в бесконечную дорогу вниз,
Туда, где скрыта тайная власть над миром
И бессилие перед дыханием любимого.
Мои глаза зажигают в тебе огонь и трепет,
И колыхание моих маленьких шагов
Бьет в твое сердце, отсчитывая минуты
До той поры, когда ниспадет последний шелк
С моей обнаженной кожи, и дуновение ветра
Не обсыплет меня лепестками цветов сакуры
Как твоими поцелуями, желанными,
Словно весенний луч солнца над миром.

Мое тело татуировано картой мира
И на нем пульсирует маленький земной шар.
Увеличиваясь в размерах, он растет и растет,
И постепенно становятся видны страны, города,
Улицы, крыши домов, машины, люди…
Растет земной шар, и я ищу на нем твой дом,
Тебя, чтобы рассмотреть твои глаза,
Заглядывающие в мое сердце и вопрошающие:
Ты есть?

Cидим с тобой в кафе за чаепитьем,
Я вдруг случайно поднимаю взгляд
И понимаю чувственным наитьем —
Твои глаза так пристально глядят…

Глядят и словно молят понимания,
Лаская очертанья моих губ,
Ресницами прикроется желание
Надеясь, что, быть может, не поймут.

А руки гладят чашку по окружью,
Стремясь коснуться вовсе не ее,
И палец чертит на столе по луже,
И имя проявляется мое.

Но ты молчишь, и робкое дыхание
Стыдливо докоснется до щеки,
Окончилось еще одно свидание,
Оставив след печали и тоски.