Свежий Номер

№ 3 (89), 2012

Опять колдует пьяный ветер
И тянет вдаль, и тянет ввысь.
Под снегом спящее столетье,
Я говорю тебе: «Проснись!»

От черных бурь найду спасенье
И в белом, и в другом вине.
Душа становится весенней,
Душа бушует о весне!

Весна пришла, а это значит,
Что нет запрета сердце красть.
И девушки ночами плачут,
Предчувствуя позор и страсть.

Дрожите, люди! Март на воле!
Теряя стыд, ломая лед…
Никто не спрячется от боли,
Никто от жизни не уйдет!

Ночь жива лишь до рассвета,
Как жива до правды ложь.
Можно и убить поэта —
Песне горла не заткнешь!

Заточи ее в темницу,
Спрячь от солнечных лучей,
Глядь, она щебечет птицей
И наполнила ручей.

Под синим сводом над белым снегом
Кудрями Бога клубятся тучи.
Презренны люди, что сыты хлебом:
Земля питает, но небо учит.

За звездным светом недольным счастьем
Тоскует сердце, стремится разум,
Но разве можно огонь украсть им
И мирозданье окинуть глазом?

О, как те жалки, что так довольны
Трудом — твореньем своим убогим:
Родятся в рабстве, умрут не вольны,
Высокий жребий сужден немногим.

Вселенной тайну проникли смутно
Одни пророки, одни поэты
Но цель безмерна, а жизнь минутна.
На все ль вопросы найдешь ответы?

Чем жить по-волчьи, ночным набегом,
Отверзни слух свой, смотри и слушай:
Под черным небом над белым снегом
Бушуют ветры, блуждают души.

Мы постигаем мир на ощупь
И большего нам не дано.
Но чем сложнее все — тем проще;
Нет многого, но есть одно.

В угарном сне земного пира,
В хмельном обманчивом бреду,
Мы видим только профиль мира
Мы видим то, что на виду.

Когда же изредка оттуда
Сюда луч тайны промелькнет,
Мы не хотим поверить в чудо
И принимаем цвет за плод.

Но силы неба необорны,
Напрасно закрывать глаза,
Незримо набухают зерна, —
Неслышно близится гроза.

Лишь с первым грозовым ударом,
Вдруг потрясенные поймем,
Что на песке построив дом,
Мы потеряли время даром.

О, как нам будет невтерпеж
Ловить зарницу откровенья...
Ведь даже Истина и Ложь —
Друг другу родственные звенья.

Настоящая сила стиха
Не в искусном сплетении слов.
Нет, ты можешь пустить петуха,
А в итоге — затмить соловьев.

Настоящая сила стиха
Это — вывернутые потроха.
К вдохновения адским котлам,
Где с чернилами кровь пополам.

— Пополам! Если кровь лишь одна —
То она ни на что не годна:
Сочиненье не стоит труда
И чернила без крови — вода.

Настоящая сила стиха
Иногда небывало тиха
В черновых очертаниях чар,
От которых родился Анчар...

Это нектар созвездья Ковша,
Духом схваченное бытие.
Настоящая сила — душа, —
Невозможно подделать ее!

Я пишу на варварском наречье
(У России вырвали язык!)
Царственно себе противоречу
По примеру всех земных владык.

О, потомки! Полюбуйтесь, груб как
Ужас, миновавший ваши рты.
Этот окровавленный обрубок —
Громкое мычанье немоты!