Свежий Номер

№ 2 (88), 2012

Трудно настроиться на какой-то, как сейчас говорят, формат рецензии, так разнообразна по жанрам и стилям новая книга прозаика Глеба Сахарова. Читатель встретит здесь и фельетон, и сатиру, и лирическую комедию, и даже трагикомедию. Но при всем разнообразии этих жанров книгу объединяет авторская личная писательская технология, почерк.
Юмором пронизаны все тексты, это их материя, от мягкого, тонкого, интеллигентного («Горлоносик», «Милицейская история» и др.) до простоватых, грубоватых, незатейливых шуток, дурашливости и балагурства (например, повесть «Тимофей Максимович и Глафира Архиповна, или Крик филина»).
Однако не все так просто и забавно, как может показаться на первый взгляд.
В повести «Тимофей Максимович и Глафира Архиповна, или Крик филина» — непрерывные шутки и розыгрыши в бесконечном спектакле домашнего театра комедии и развлечений, где пенсионеры («пенсионы», так у автора) муж и жена — и актеры, и режиссеры, и драматурги… Но внимательный читатель понимает, что вся эта художественная самодеятельность, виртуальная реальность на двоих, — все это средство отступления, укрытия, ухода, защиты от памяти, от реальности, от близкого прошлого, отвлечения от них. И, по сути, это даже не комедия, а скорее трагедия. И трагедия не только в смерти первой жены главного героя, а в том, что «...спустя неделю после ее смерти Т. М. понял, что она была ангелом в обличии женщины... чтобы сделать мужа счастливым. И показать ему, что такое женщина, семья, любовь, счастье, жизнь, а вот теперь — и смерть... Как будто для этого надо было умереть... Но при живой жене он этого не знал, не замечал и считал ее обычной земной женщиной...»
Глеб Сахаров — писатель неоднозначный. Прозорливый, видящий, как говорится, людей насквозь, настоящий «инженер человеческих душ». Хотя порою встречается у автора... совершенно неожиданная наивность. Казалось бы, наивность противопоказана писателю вообще, особенно в пору творческой зрелости. Но у Глеба Сахарова она тоже какая-то особенная, своя — свежая, почти детская, прямодушная. Видимо, сознавая эту свою слабость (слабость ли?), Сахаров (рассказ «Рекламный агент»), так оправдывает наивность своего героя: «Наивность Алексея шла не от глупости (хорошо, подозрения отпали!), а от прекраснодушия... Она была защитной реакцией на окружающую реальность: просто он со многим не соглашался, возражал. Хотя, возможно, это и есть глупость. (Снова возникли подозрения!). И это все, что он мог сделать: но несогласие — это уже позиция, самовыражение, борьба. Посредством наивности».
У Сахарова всегда смешное соседствует с трагичным, трагичное — со смешным.
Показателен в этом смысле рассказ «Женщина, которая поет». Это история  не об эстрадной звезде, а о нищей старухе, зарабатывающей своим каркающим скрипучим вокалом в переходе метро. Она всем опротивела и надоела — ни слуха, ни голоса. Нет, голос, к несчастью, есть, громкий, резкий. И люди готовы платить бабушке деньги за то, чтобы она… не пела. История, с одной стороны, смешная, а с другой — печальная. Все — как в нашей жизни.