Главная страница Главный редактор Редакция Редколлегия Попечительский совет Контакты События Свежий номер Книжная серия Спонсоры Авторы Архив Отклики Гостевая книга Торговая точка Лауреаты журнала Подписка и распространение |
Свежий НомерРецензииМарина Саввиных. «По великим снегам». Сборник стихов. —
Красноярск, 2016 После двух едва отгремевших чеченских войн взаимные счета еще велики; еще не забыты ни Будёновск, ни «Норд-Ост», ни взрывы в метро и жилых домах. Да и следует ли забывать те же Кондопогу с Бирюлёвым? Так не обманывается ли сегодня русский поэт-интернационалист Марина Саввиных, беззаветно любящая Северный Кавказ в его «естественной среде обитания»?
Марина Саввиных берется за один из самых неблагодарных сегментов — объединительный, отдавая себе отчет в том, что судьба многих поэтов-объединителей, не скажу — интернационалистов, сегодня — безвестность. Саввиных выбирает ломоносовско-державинскую вселенскость, которую в наши довольно пещерные времена принято закапывать поглубже: Сквозь хор светил и шум вселенской брани
Все слышит Бог — и все приемлет Бог! Но от земли, в которую мой род Ушел и из которой вновь взойдет, Достались мне и лоб ширококостный, И трезвость трапезы великопостной, И Спаса светлого нерукотворный лик, И Православной истины язык. Жажда объединения основных на Руси — христианских, магометанских и иудейских — начал — соблазн высшего рода, и не только потому, что стеснительное замалчивание былой всемирной отзывчивости искажает саму суть нашего поэтического мастерства. А откликаться, чтобы не стать поэтической провинцией, надо, так же, как вставать над ущельями наций и увидеть грязные, разделяющие и властвующие игры элит, и презревать их со всей силой поэтического достоинства:
Мы здесь — все те же. Я и прадед мой.
И Пушкин, и Распутин, и Чапаев, И Киплинг, и мятежный вождь сипаев… Наш век земной — лишь долгий путь домой. Нужны ли переводы национальных поэтов, оды и послания им? Саввиных считает —нужны. Дружить с Сергеем Хугаевым и Миясат Шурпаевой, переводить Адалло, взгляд которого на русско-вайнахские кампании однозначен, и, как бы сказали федералы, «сепаратичен», поскольку требует большего мужества от местных мужчин… Что ж, быть над схваткой или?.. Ответ — в следующей строфе:
О, Кавказ, тоску вражды и мщения
Утолив на переправе дальней, Русский дух взыскует очищения В роковой твоей исповедальне. Верю: не всесилен бес растления — Он твоею крепостью преткнется! Вот мое имперское мышление — Было и доселе остается. Спорные строки об очищении русского духа в роковой исповедальне Кавказа нельзя понять без чтения самих северокавказцев на русском. Вот переведенные Саввиных строки Адалло из его «Ханства и высокомерия», донельзя схожие с «Озимандией» Перси Биши Шелли:
Что может
Горделивый человек? Разрушить город? Осквернить святыню? На города Ложится вечный снег… Дом опустеет… И очаг — остынет… Пять тысяч лет… Пятнадцать тысяч лет… Чем ты прославлен, Вездесущий разум? Разрушен город. Храма больше нет. И веры нет Отеческим наказам. Меланхолично… и страшно, особенно в последней строке. Не бредем ли мы все по великим снегам, и южане, и северяне?
Непреложное родство русской сибирячки и горских аксакалов — в силе эмоционального накала, интенсивности восклицания — связь глубинная и таинственная. Лирике Саввиных присущи тройные восклицательные знаки, чуть задыхающаяся и немного архаическая интонация, тщательно оберегающая даже при задыхании классическую чистоту и торжественное богатство русского слога. Заполоняющая все существо горечь порой готова выбиться из рифмы и строки: То копыто, то хвост в непроглядном чаду —
Приглядеться и стыдно, и жалко. Выгорает страна как болото в аду Или как подожженная свалка. Но после созерцания краха и упадка всегда — профетическое парение:
Там, за излукой горизонта,
Под гнетом грозового фронта, Под страхом взрывов и границ — Необходимый, горький, кровный, Сомнительный и безусловный Предел художников и птиц. И да пребудет: птицам — солнца и хлебных крошек, поэтам — страстей, мук и… прощения освященных любовью заблуждений.
Сергей Арутюнов
|