Свежий Номер

№ 9 (59), 2009

Рина Левинзон. «Два города — одна любовь». Екатеринбург.
Издательский дом «Автограф». 2009.

Наступает время, когда страницы книги можно перебирать как прожитые годы, потому что строки впитывают в себя мгновения прошедшего, которые затем, как в янтаре, замирают навечно. Пишу о новой книге Рины Левинзон — ведущей израильской поэтессы, неувядаемой ни в жизни, ни в стихах.  Она получила  от города, в котором родилась, замечательный подарок — сборник своих стихов «Два города — одна любовь». Книга прекрасно издана, в прозрачной суперобложке, украшена иллюстрациями отличного екатеринбургского художника Владимира Воловича. Открывается книга видами Екатеринбурга, а завершается видами Иерусалима, что, собственно, и расшифровывает название книги. И стихи, напечатанные в книге, написаны в двух родных городах поэтессы — Екатеринбурге и Иерусалиме.

Жизнь — строгий и беспристрастный учитель, но Рина в ней устанавливала свои законы и правила, потому что в поэте должна звучать до предела натянутая струна и не должна фальшивить, иначе стихи сразу же превращаются в бессмысленный набор слов. Живя в Израиле в пространстве трех языков — русского, иврита и английского, Рина сумела в каждом языковом пространстве утвердиться и занять свою нишу. Это не так просто, но преданность поэзии и своей подруге-Музе всегда вдохновляли поэтессу и придавали ей дополнительные силы. Поэзия стала единственным смыслом ее жизни.

Абсолютный поэтический слух и чувство слова чувствуются в завораживающих строках Рины. Вы же понимаете, чего стоит, сколько сил душевных отнимает эта «игра с карандашом, бумагой и тоскою». Сколько ударов судьбы приходилось и порой приходится выдержать этой невысокой хрупкой женщине. Но она улыбается судьбе, посмеивается над собой и пишет, и переводит, и ведет передачи на радио о великих израильских поэтах. Как она успевает, что дает ей силы — просто загадка. Может быть — любовь? К людям, к детям, к поэзии, к стране?

Любить то, что прошло, то, что есть, и то, что будет — непростая задача. Обнять такой диапазон времени — не каждому по плечу. Надо суметь сказать об этом вскользь, невзначай, но так, чтобы врезалось в память и остановило взгляд на вроде обычном четверостишии. Да и как-то обходит Рина слово любовь — любовный лепет — в этом и легкая ирония, и любование, и нежность… Вроде так все просто сказано, но как емко.
Может быть, ей проще общаться с ангелами — квартира поэтессы на высокой горе в высотном доме, и ангелы, словно голуби, влетают в ее окно и клюют строчки стихов, словно зерна. Нет в стихах Рины торопливости и спешки, течение их неторопливо, но в них течет время, и чем его меньше остается, тем оно дороже. И проскальзывает легкая горечь в стихах:

И все-таки стихи Рины Левинзон, нет сомнений, жизнеутверждающие, несмотря на порой их кажущую грусть. Ее жизненная философия — выстоять самой, несмотря ни на что, и помочь выстоять другому, незнакомому читателю своими стихами.

И ее боль в стихах превращается в силу, ее печаль в стихах превращается в веру. С такими стихами нельзя пропасть в жизни, какие бы сюрпризы она нам не преподносила. Такая вот книга вышла далеко от Иерусалима, в уральском городе Екатеринбург, словно радуга, соединившая эти два далеких города.