Главная страница Главный редактор Редакция Редколлегия Попечительский совет Контакты События Свежий номер Книжная серия Спонсоры Авторы Архив Отклики Гостевая книга Торговая точка Лауреаты журнала Подписка и распространение |
Свежий НомерПерекличка поэтовАлександр САМАРЦЕВ
ТАЛАЯ ВОДА
* * * Ю.
Ты одна меня помнишь в бумажной венгерской джинсе
торопыгу с цветами у выхода взятых на все за еще не отбитым от рук восхищенным умом отпустившего душу ловить наши дни кувырком Их сжимает по зернышку пухом на горьком клею с покаянным восторгом не раз и не сто расклюю Столько раз не живут попадая в свои же следы если локоть знакомил с лицом из толпы от балды столько раз не рождаются к пеплу и праху спиной отмечать по-домашнему блеянье вьюги родной кокон даст прикурить самолетам туда и назад как залитый очаг лепестки у посадки горчат Надо память подрезать сойдет примороженный хром с потаенных копирок и кто из нас клон с молоком кто по мудрому трус за двоих против счастья трясясь ты одна переходишь в глаза в обращенную страсть а безжалостный счет стайкой пуха да стелется ей потому что не всякая боль этой жертвы смелей Чего такого нет
а где мои потери где лакуны
бермуды пузыри плеск под Сухуми змейкой новолунной распорот изнутри все брошено как высохшие дупла сплоченные золой навалом ссылок выскочит из гугла нет линии одной а на участке в Тестово разросся тонюсенький побег креня избу сын-одногодка с меткостью даоса латает ей судьбу Конек по факту сфотканный над кровлей под коей был зачат тельняшечка свободная прикольней бессилен сопромат ссутулясь из-за метра девяносто все ямины мои же отмолив он вытащит он выпрямит отцовство апокриф или нет локомотив отбойный молоток не сторож сцене мозолям площадям ли без рулей им хорошо хлопок ладонью в дзене без митингов а просто завладей веревочкой опять она проектна сплошные вспышки понял как вместить ты силишься во мне меня про это артачась зарекаясь говорить путями храма сняв платок снаружи на скорости к плечу ли головой преданьем размыкаемым все глубже в одну строку от искорки одной * * *
Детский городок двора дремучего
лифт возносит на этаж на тот же Отмокаешь невпопад задумчива дежавю забудем ты продолжи Дверь открылась в три прыжка прихожую сон во сне теснее крепче тише обнимаю здешнюю и прошлую время побежденное все спишет Настины прищуры между книгами с жалобным укором кошка-бука требует попить и чтобы кликнули миру долг прощен просторно гулко Кто мы здесь умрем или состаримся если не уже но и без если пульс разжался детского кристаллика долгий-долгий вместе * * *
Острей запахла талая вода
от двух прудов на повороте в Узком и слышно так что раз и навсегда по ржавым тормозам ты свой ты узнан Вот-вот из застоявшихся глубин единожды я знаю чей един ветвистый всплеск прижал кружное место к еще пустому лесу горьких щек Но взрыв большой по-тихому течет И ек твоя ек-ек в нем эсэмэска * * *
Верен электрочайник газ языкаст обманчив
кто вскипятит быстрее выплеснет перенянчит Утро искрит промерзло запах Нестле от елки и голубей Сан-Марко на середине Волги Жмется весной к жилищу птичьих ветвей засада красною клеткой скатерть вздута ее и надо Клеммы судьбы совпали щелочно и кислотно ищешь ключи в диване собран увы неплотно Отпочковались наши не из песка ли прятки с верхом тебе две ложки мне как всегда несладкий Вольно — былым свиданьям им не узнать о многом что кипятку прикажешь то и пожнешь ожогом Выплеснулось впиталось но и когда нет ближе он как вода заноет сам же себя залижет * * *
Не чаяли а вот и дошутились
с отменой виз лидирует Эйлат любимая уже раскрашен Штирлиц вторично мертв контрастный вариант Рентгеном он пронизывал и метил а здесь на фоне взрывчатых теней песок невозмутим бесстыдно светел соль собраннее ветерок слепей Синайский зной помолом наша Истра не колется откуда ж дни растут бесцветие подводное слоится губами губ у выхода простуд Мрак ярких фар сугробы каплей точит со щек сползает ливней чешуя зашито сердце шифровальной ночи штрих-кодом немоты «твоя-моя» А с моря дует стрекотом киношки жизнь после жизни зыбится в зенит прохладен пол балкона суматошный дым сигареты прутья зазмеит Пусть на оттенках рай нам сэкономит оставив их провалу середин от жгучих бликов сомкнутый в истоме Отсыпал Удержал Не остудил * * *
На участке домик второй прогнил
а родителей помнящий сайдингом обшивать утром субботы в пробке туда без сил тормозом терпишь и газом сплошной шабат Побоку и назад с ноутом и под плед не просыхает мобильный как его ни теряй в коконе горных лыж из угла давит «нет» это уютней чем раем дышать на рай Сверху пилы слышны сколько ни говори сколько ни понимай рваная но семья расположилась вкруг сердца и головы тождества не дает ниша в тебе моя Любишь ее полить вдоль опрессовки труб шишек перетиранья трупами ноготков виснет она в дверях паутиною губ где по лекалам Галича соткан Тимур Шаов Ты во мне размурована вопрошая живой знает ступор подсказку не здесь и ничуть доскам гнить от ревности к нам с тобой к пробке соврать дающей только бы не заснуть На слом стены
Когда в Берлине рушили Великую
шампанским обливаясь салютуя а у листвы подножные каникулы еще текли помянутые всуе предзимней мутью утром фары грезили туман был целью рупором опорой в московском рваном ущемленном гейзере итогом крахом их отменой скорой отодвигалась трещина сосущая судьбу под нешипованной резиной под колесом или дубинкой случая на волю дуновений Триединой Цвети же к ней болотная испарина разрытых труб заподлицо сиротских правдоподобно копия состарена заломленные руки кляча ослик цок-цок вжик-вжик падение сокровища сопровождают бережным зигзагом смычок и подбородок Ростроповича пир камертонов долгой жвачкой задан ползла ли память ближний ль свет разведочно брал в перекрестье вырванные лица признать свое без ретуши без кепочки как отпустить и даже не проститься Александр Самарцев — поэт. Учился на факультете режиссуры Театрального училища имени Щукина. Работал в КБ, в народном театре, в экскурсбюро, литсотрудником в журнале «Юность», на телевидении, в сфере PR. Стихи публиковались в журналах «Юность», «Сельская молодежь», альманахах «Истоки», «Молодая поэзия-89» и др. Книги стихотворений: «Ночная радуга» (М., 1991), «На произвол святынь» (СПб., 1996, включает также воспоминания о Сергее Параджанове). Живет в Москве.
|