Архив

№ 9 (23), 2006

Пустота
распоротого ту-ман(н)а —
грабленая гробница.
Тупо
падают ниц,
вываливаются из кармана,
тучные жирные капли,
(лиц-ами бьются) нa поле.
Странно:
Я сижу…
из пиццы
выдергиваю ресницы.

Ноябрь.
Беспонтово
в студне вод Понта
гидробионтам.
Холодные рыбины
плотью и потом
худеют
назло
рыбоводному флоту.
Путина. Старый рыбак делает науку,
переплетая трофические сети.

Траление тумана.
Желе из рыбаков
и планктона тонны.
Из телефонной:
— Money, money! —
Это голос любящей Мани.
Рыбка, наши сети притащили сак рыбца,
Одинаковых с гниющего лица.
Омой мои ноги, Маня,
В моих пушистых волосах прах тернового венца
А в кармане — манна.

Рыбный рынок.
Сутенер за прилавком
строит капитализм,
торгуя тощей селедкой
и требуя за безмозглую массу
голову Ленина,
юбилейного Маркса.

Я слушаю каплю выдавленной воды,
Она стекает до кончика носа,
Отрывается, падает, — затертая до дыр
Пошлостью поэтического прононса.
Я ощущаю терновый вкус
Иных капель, скользящих рядом.
Я тянусь коснуться, коснусь
Висящих рядом…
Я — старший апостол позавчерашней лодки.
Спаситель ушел, а я все гребу, в поисках стада…

Гарью
несет от Рима,
а мир-то тесен,
и горе
Мертвому морю!